Закрыв за собой дверь в кабинет Рустама, я отправился в «волчий угол». Сим мрачным словосочетанием мои коллеги в полушутку прозвали место, выделенное для нужд московской полевой команды. Это и правда был угол. Угол огромного «опен спейса», отгороженный от остальной части офиса высоким, под самый потолок, шкафом, забитым POS-материалами.
Таким образом, две внешних стены и большой шкаф образовывали П-образное пространство квадратов в сорок, выходящее открытой стороной в центральный проход огромного «муравейника». Пространство это почти полностью было занято большим столом с десятком стульев по периметру. Раздвижные дверцы шкафа, обивка стульев, большая прямоугольная столешница, как, впрочем, и вся остальная мебель в офисе, имели на редкость мерзкий серо-мышиный цвет. Ковровое покрытие, естественно, точно попадало в стиль интерьера – оно тоже было серым. Только на несколько тонов темнее. Особенно «приятно» в этом помещении становилось в ноябре, когда небо за огромными панорамными окнами на много недель окрашивалось в цвет столешницы, а ковровое покрытие становилось талантливой копией тротуаров, покрытых грязной слякотью. В такие дни даже самые оптимистичные обитатели этого пространства начинали подумывать о суициде.
Справедливости ради нужно отметить, что цвет столешницы можно было разглядеть лишь в течение нескольких дней в году, во время визитов в офис глобального руководства. Все же остальное время года стол в «углу» был завален толстым слоем бумаги. Здесь были копии накладных, сертификатов, распечатки слайдов с какими-то графиками и таблицами, чьи-то объяснительные, заявления на отпуск, формы на выдачу «образцов» и прочая офисная макулатура. Никто не рисковал наводить здесь порядок. Все знали, что, если взять со стола часть бумаг и отправить их в макулатуру или в шредер, хозяин этих бумаг найдется сразу же, причем пребывать этот хозяин будет в состоянии, близком к ярости... В общем, лучше не рисковать.
Иногда по вечерам в «углу» проводились собрания представителей. В такие дни, особенно в период недовыполнения плана, девчонки – трейд-маркетологи, жившие от нас «через шкаф», – старались убежать домой пораньше, во избежание знакомства с новыми фразеологическими оборотами, время от времени долетавшими из нашего «угла».
Думаю, теперь всем понятно, почему этот угол называется «волчьим».
Когда я вернулся в «угол», все ТСМы, кроме Пети, уже разъехались. Петя сидел возле окна и бойко барабанил по клавишам лэптопа. Увидев меня, он перестал печатать, сцепил поднятые руки за головой и откинулся на спинку стула:
– Колитесь, Александр Иванович, что поведал Вам наш босс?
– Да все как всегда, не успел вовремя выйти от Рустама – получай дополнительный «головняк», – уклончиво ответил я. После попытки Пети не в шутку «отжать» у меня чужие деньги я решил пересмотреть степень открытости наших, как мне всегда казалось, дружеских отношений.
– Да, Рустам может, – констатировал Петр. – Слушай, Шура, а у тебя на территории за последние полгода много сетевых точек открылось?
– Порядком, нужно базу смотреть, так не скажу навскидку, а что?
– Слушай, глянь, будь другом, меня маркетологи просили инфу собрать, а я забыл. Сколько открылось и сколько после этого традиционных сморщилось?
– Ладно, гляну. К концу недели пришлю. А ты чего здесь завис? Не боишься, что наш «непрограммируемый» сейчас из кабинета выйдет? Он не любит сейлзов днем в офисе лицезреть.
– Да, я сейчас. Мне тут закончить надо…
– Ну, как знаешь, – сказал я, запихивая свой лэптоп в портфель. – Увидимся.
Я оставил Петю, вспоминая историю, в результате которой Рустам получил сразу две клички. Случилось это года полтора или два назад. К нам как раз незадолго до этого новый HR[1]-директор пришел. Совсем молодой для такой позиции мужчина. Любитель всяческих громких экспериментов и инноваций. Особенно тех, про которые потом можно красиво глобальному руководству поведать. Прочитал, видимо, новый HR-лидер книжку по НЛП – нейролингвистическому программированию – и организовал для команды директоров выездной двухдневный НЛП-тренинг. Страшно дорогой, от какого-то модного провайдера.
Как и всякий деятельный человек, вдруг «выпавший из процесса» на столь длительный срок, Рустам весь следующий после тренинга день «разгребал» нападавшие за эти два дня «информационные сугробы». С раннего утра сидел он в кабинете, уставившись в монитор, прерываясь только на встречи и звонки, сознательно лишив себя и обеда, и всех кофе-пауз.
************************************************************
Знай своего клиента
Всегда выбирайте правильное время для вашей встречи и проведения переговоров. Лучше отложите встречу ненадолго, если вы знаете, что нужный вам человек занят или по каким-то причинам находится «не в духе». Хороший менеджер должен всегда располагать актуальной информацией о своих клиента, тем более руководителях.
*************************************************************
Я как раз тем вечером в офисе был. Проводил собрание своих супервайзеров. Петя тоже был. И еще кто-то из ТСМов, уже не помню. В «углу» после семи вечера человек пять-десять сейлзов каждый будний день собирается. В общем, вечер был, почти как в песне Максима Леонидова. Обычный и серый, только не питерский. Я свое собрание закончил и вышел в проход бумаги с принтера забрать. Остальные за столом остались, каждый своим делом занят.
Вдруг дверь кабинета Рустама с грохотом распахивается, чуть с петель не слетает, как будто ее пнули с той стороны. Из кабинета практически выбегает HR-директор в сопровождении Рустама. Рустам своей крепкой правой держит кадровика за левый локоть, уверенно направляя его в нашу сторону. Кадровику, видимо, некомфортно, отчего движется он какой-то дерганной, подпрыгивающей походкой. Весь офис замирает и перестает дышать, наблюдая за странной парой, стремительно движущейся по центральному проходу «опен спейса» в сторону нашего «волчьего угла».
Подведя попутчика практически вплотную к нашему столу, Рустам резко остановился и отпустил его руку:
– Вы, многоуважаемый мистер НЛП, потренироваться на мне решили? Уточняющие вопросы различных позиций восприятия позадавать? Похвально! Только, боюсь, у меня времени на это нет. Вы в этом разговорном жанре сначала вот с этими ребятами потягайтесь. Когда с ними справитесь, тогда ко мне вернетесь.
Рустам развернулся, сунул освободившуюся руку в карман, подмигнул кому-то, для нас невидимому, за шкафом и так же стремительно, но уже улыбаясь, отправился в сторону своего кабинета.
– Ах, Рустам, он такой мачо, – донеслось с трейдмаркетинговой половины чье-то женское, с мечтательным придыханием, восклицание. И волна восторженного девичьего щебета покатилась по офису, нарастая и накрывая отдел за отделом.
С тех пор мужская половина офиса стала называть его «непрограммируемым», а для женской он стал «мачо».
Погруженный в эти воспоминания, я не заметил, как доехал до дома. С собственником Машиного дистрибутора я договорился на половину третьего завтрашнего дня. В кабинете Рустама в очередной раз получилось сыграть в «загруженного полевой работой» менеджера и пустить боссу пыль в глаза. Вечером тренировка. Хоккей. А перед встречей с новым дистрибутором нужно еще успеть на Машину команду глянуть.
Я позвонил Вадиму, одному из Машиных супервайзеров, и попросил собрать команду на базе дистрибутора завтра в два. Получаса для первого знакомства более чем достаточно.
[1] HR — Human Recourses (англ.) — отдел по работе с персоналом.